Метка: моральный вред

Обзор практики рассмотрения судами дел по спорам о защите прав потребителей, связанным с реализацией товаров и услуг

«Обзор практики рассмотрения судами дел по спорам о защите прав потребителей, связанным с реализацией товаров и услуг»
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.10.2018)

 

Утвержден

Президиумом Верховного Суда

Российской Федерации

17 октября 2018 г.

 

ОБЗОР

ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ СУДАМИ ДЕЛ ПО СПОРАМ О ЗАЩИТЕ ПРАВ

ПОТРЕБИТЕЛЕЙ, СВЯЗАННЫМ С РЕАЛИЗАЦИЕЙ ТОВАРОВ И УСЛУГ

Защита прав потребителей является одним из направлений единой государственной политики, которая осуществляется в настоящее время в Российской Федерации. Ее цели, задачи и приоритеты закреплены в «Стратегии государственной политики Российской Федерации в области защиты прав потребителей на период до 2030 года», разработанной во исполнение подп. «а» п. 1 перечня поручений Президента Российской Федерации от 25 мая 2017 г. N Пр-1004ГС и утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 августа 2017 г. N 1837-р.

Особенности реализуемых прав и законных интересов граждан Российской Федерации как потребителей обусловлены правовым статусом, установленным Законом Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 «О защите прав потребителей» <1>.

———————————

<1> Далее по тексту — Закон о защите прав потребителей.

Субъектами разрешаемых судами споров являются граждане, имеющие намерение заказать или приобрести либо заказывающие, приобретающие или использующие товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, и хозяйствующие субъекты (организации независимо от их организационно-правовой формы, а также индивидуальные предприниматели), выступающие в качестве продавцов, изготовителей, исполнителей или импортеров на потребительском рынке.

В целях формирования единой практики применения законодательства в сфере защиты прав потребителей при рассмотрении судами дел, на основании ст. 126 Конституции Российской Федерации, ст. 2 и 7 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 г. N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации» выработаны следующие правовые позиции.

Споры, возникающие из договоров розничной купли-продажи

  1. Деятельность иностранных организаций по реализации товаров на территории Российской Федерации осуществляется под юрисдикцией Российской Федерации.

По требованиям потребителя, заявленным к такой организации после истечения срока действия аккредитации ее официального представительства, юридически значимым обстоятельством является установление того, осуществляет ли данная организация коммерческую деятельность на территории Российской Федерации через компании, фактически выступающие в качестве представительств этого иностранного лица и занимающиеся продвижением его товаров и услуг на российском рынке.

В. обратился в суд с иском к корпорации «Toshiba» о взыскании неустойки за период с 1 июля 2010 г. по 31 марта 2016 г. и штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя. Требования истца обоснованы тем, что решением суда от 16 июля 2010 г. на корпорацию «Toshiba», представительство корпорации «Toshiba» в России возложена обязанность произвести истцу В. замену ноутбука на аналогичный товар в течение 30 дней со дня вступления решения в законную силу. Этим же решением с ответчиков взысканы неустойка, штраф и государственная пошлина. Данное решение в части замены ноутбука на аналогичный товар ответчиком не исполнено.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, производство по делу прекращено на основании абзаца второго ст. 220 ГПК РФ.

Прекращая производство по делу, суд исходил из того, что исковое заявление В., предъявленное к иностранному лицу — корпорации «Toshiba», не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства, поскольку отсутствуют предусмотренные ст. 402 ГПК РФ основания для отнесения заявленного спора к подсудности суда Российской Федерации.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не согласилась с вынесенными судебными постановлениями по следующим основаниям.

По смыслу чч. 1 и 2, пп. 1 и 2 ч. 3 ст. 402 ГПК РФ суды Российской Федерации наравне с иностранными судами вправе принимать к своему производству иски к иностранным организациям, органы управления, филиалы, представительства или имущество которых размещены на территории Российской Федерации.

Прекращая производство по делу на основании абзаца второго ст. 220 ГПК РФ, суд указал, что доказательств наличия на территории Российской Федерации органов управления, филиалов или представительств корпорации «Toshiba» не имеется.

Вместе с тем судом установлено, что на момент предъявления в 2010 году В. первоначального иска к корпорации «Toshiba» ответчик осуществлял свою деятельность на территории Российской Федерации через представительство, расположенное в г. Москве. Срок действия аккредитации представительства истек 24 декабря 2010 г. и в дальнейшем не продлевался.

В деле также имелись данные о том, что корпорация «Toshiba» является единственным учредителем двух обществ с ограниченной ответственностью, зарегистрированных и осуществляющих свою деятельность на территории Российской Федерации, при этом одно из них на основании соглашения от 27 апреля 2015 г. передало ООО «ТАСПР» свои обязательства в отношении качества продукции, реализованной под товарным знаком «Toshiba».

При таких обстоятельствах судебным инстанциям с учетом требований ст. 67 ГПК РФ надлежало дать оценку имеющимся в деле доказательствам и обсудить вопрос о том, осуществляет ли корпорация «Toshiba» после истечения срока действия аккредитации своего официального представительства в г. Москве коммерческую деятельность на территории Российской Федерации через компании со сходными наименованиями, которые фактически выступают в качестве представительств этого иностранного лица и занимаются продвижением его товаров и услуг на российский рынок.

(Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2017 г. N 93-КГ17-5)

Читать далее Обзор практики рассмотрения судами дел по спорам о защите прав потребителей, связанным с реализацией товаров и услуг

Размеры компенсации морального вреда должны перестать быть номинальными

Размеры компенсации морального вреда должны перестать быть номинальными, заявил судья Верховного суда России Виктор Момотов на встрече в Клубе имени Дмитрия Замятнина. Он отметил, что за последние годы судебная система России серьезно изменилась по сравнению с временами СССР, но в некоторых вопросах она стоит «одной ногой в советской системе».

«Для нас привычной является картина мизерных компенсаций морального вреда. Потому что всегда был взгляд, что моральный вред невозможно определить материально»,— цитирует господина Момотова ТАСС. «Я полагаю, мы подошли к тому рубежу, когда и компенсация морального вреда должна быть не 5, не 10 и не 25 тыс. руб., а гораздо больше, чтобы эта сумма как-то могла бы сгладить страдания»,— добавил он.

Источник

Верховный суд РФ разрешил взыскивать моральный вред с курящих

09:00 29/11/2017

Верховный суд РФ разрешил взыскивать моральный вред с курящих на балконе соседей в пользу других жильцов дома, которым мешает сигаретный дым.

«Действующее законодательство допускает компенсацию морального вреда за нарушение прав гражданина в сфере охраны здоровья от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака», — отмечает высшая инстанция.

Таким образом, поставлена точка в двухлетнем судебном споре двух новосибирцев. Один из них пытался в судебном порядке запретить своему соседу курение на балконе, но, в конце концов, съехал жить на другую квартиру. Зато ему удалось создать важный прецедент по вопросу о возможности получить компенсацию из-за негативного влияния табачного дыма.

Суть спора

Истец просил суд запретить соседу курение на лоджии, поскольку дым от сигарет поступает в его квартиру, что негативно сказывается и на его здоровье и на состоянии его ребенка. Также заявитель настаивал на компенсации 250 тысяч рублей морального вреда. Он не встретил понимания в Ленинском суде Новосибирска и в апелляционной инстанции, зато его позицию поддержал Верховный суд РФ. Высшая инстанция признала, что в законодательстве нет возможности запретить собственнику курить на балконе. Однако право на благоприятную окружающую среду, в том числе на отсутствие табачного дыма, закреплено в Конституции РФ. Таким образом, ВС допустил возможность запрета курения на собственной лоджии, если от этого страдают соседи.

Спор был отправлен на второй круг в апелляционную инстанцию. К этому времени некурящий сосед сменил квартиру, поэтому вопрос о попадании в его дом табачного дыма из-за действий ответчика отпал. Дело в этой части прекратили. Тем не менее, заявитель настаивал на компенсации морального вреда за то, что он и его ребенок более пяти лет были вынуждены вдыхать запах сигарет. Новосибирский областной суд ему в этом отказал.

Суд апелляционной инстанции указал на то, что качество воздуха, попадающего в квартиру истца, должно соответствовать качеству атмосферного воздуха населенных мест, установленному санитарными правилами «Гигиенические требования к обеспечению качества атмосферного воздуха населенных мест. СанПиН 2.1.6.1032-01».

При этом санитарные нормы не регламентируют уровни запаха, в связи с чем доказательств нарушения гигиенических нормативов или требований к качеству воздуха, попадающего в квартиру истца через открытое окно, суду не представлено, посчитал он.

«При этом субъективное восприятие запаха табака в квартире само по себе не может являться основанием для компенсации истцу морального вреда», — полагает областной суд.

Позиция ВС

Высшая инстанция не согласилась с этими выводами, вновь напомнив о статье 42 Конституции РФ, по которой каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о её состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.

При этом, в соответствии с абзацем 4 статьи 10 закона «О благополучии населения», все граждане обязаны не совершать действия, которые приводят к нарушению прав других на охрану здоровья и благоприятную среду обитания, напоминает ВС.

Он также ссылается на преамбулу Рамочной конвенции Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака, заключенной в Женеве 21 мая 2003 года, к которой РФ присоединилась 24 апреля 2008 года: сигареты являются высокотехнологичными изделиями, разработанными таким образом, чтобы создавать и поддерживать зависимость, и многие содержащиеся в них компоненты и выделяемый ими дым являются фармакологически активными, токсичными, мутагенными и канцерогенными.

Кроме того, в пользу опасности не только самого курения, но и дыма от сигарет говорят и нормы закона «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака». Он гарантирует, в частности, право каждого человека на благоприятную среду без табачного дыма и охрану здоровья от воздействия дыма от сигарет.

При этом пункт 2 статьи 9 этого закона обязывает граждан заботиться о формировании у детей отрицательного отношения к потреблению табака, а также не допускать их вовлечения в процесс потребления табака. Эта же норма регламентирует, что курящие люди не должны нарушать права остальных, которым не хочется вдыхать сигаретный запах.

ВС также отмечает, что и Жилищный кодекс РФ защищает права некурящих: часть 4 статьи 17 устанавливает, что пользоваться жилым помещением надо с учетом соблюдения прав и законных интересов соседей, требований пожарной безопасности, санитарно-гигиенических и экологических требований. Таким образом, собственник может курить в своей квартире или на балконе, но только если этот не мешает соседям, резюмирует ВС.

«По смыслу изложенных выше правовых норм, граждане, проживая в жилом помещении, имеют право на благоприятную окружающую среду, свободную от воздействия табачного дыма и любых последствий потребления табака, обусловленных курением соседей. Право гражданина пользоваться жилым помещением свободно, в том числе курить в нем, должно осуществляться таким образом, чтобы последствия потребления табака, которые могут вызвать проникновение табачного дыма или запаха табака в жилое помещение соседей, не распространялись за пределы помещения курящего лица и не причиняли неудобства соседям», — отмечается в постановлении.

ВС также подчеркивает, что табачный дым может вызывать моральные и физические страдания некурящего человека, а также нарушать его нематериальные права.

Соответственно, согласно статье 151 Гражданского кодекса суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации вреда.

«Действующее законодательство допускает компенсацию морального вреда за нарушение прав гражданина в сфере охраны здоровья от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака», — отмечается в постановлении.

В связи с этим высшая инстанция частично отменила решения нижестоящих судов и присудила некурящему жителю Сибири компенсацию в 5 тысяч рублей.

Моральный вред за вместо родственника, получившего уже компенсацию с РФ

Сергей Радченко отлично про судебные инстанции на юге.

Дело которое должно быть интересно специалистам по деликтам и социологам права. Отличный пример того, как родоплеменные обычаи, стародавние горские представления о родстве и справедливости напарываются на современный формальный жёсткий колючий закон. При чтении определения по тому как тщательно разъясняются совершенно элементарные вещи хорошо чувствуется какого мнения (я его разделяю) авторы определения держаться об уровне интеллекта судей нижестоящих инстанций.

***

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ от 19.12.2016 № 22-КГ16-13
***

“… При рассмотрении настоящего дела материалы уголовного дела, устанавливающие обстоятельства гибели Тарамова Х.-Б.Д. и Тарамовой Р.С.-М., судом не исследовались и не оценивались, как не учитывались они и Ленинским районным судом г. Грозного при принятии решения от 24 октября 2014 г. об удовлетворении исковых требований Тарамова В.Д. к Министерству финансов Российской Федерации в лице управления Федерального казначейства Российской Федерации по Чеченской Республике о компенсации морального вреда в связи с гибелью его брата Тарамова Х.-Б.Д., а также решения от 18 декабря 2014 г. по иску Тарамовой М.Х.-Б. и Тарамова А.Х.-Б. к Министерству финансов Российской Федерации в лице управления Федерального казначейства Российской Федерации по Чеченской Республике о взыскании компенсации морального вреда.
Изложенное свидетельствует о существенном нарушении судами при рассмотрении настоящего дела норм процессуального права, поскольку имеющие значение для дела обстоятельства гибели Тарамова Х.-Б.Д. и Тарамовой Р.С.-М. судами не устанавливались, выводы судов основаны лишь на утверждениях самих истцов, приведенных в их исковом заявлении.
…
Вывод судов о праве истцов на компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб. каждому (за исключением Тарамова В.Д., Тарамова Х.Д., Тарамова Х.Д.) со ссылкой на презумпцию причинения морального вреда ввиду наличия родственных отношений между истцами и погибшими Тарамовым Х.-Б.Д. и Тарамовой Р.С.-М. сделан без учета положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» и от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».
Так, в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» указано, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
По смыслу действующего правового регулирования компенсация морального вреда в связи со смертью потерпевшего может быть присуждена лицам, обратившимся за данной компенсацией, при условии установления факта причинения им морального вреда, а размер компенсации определяется судом исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных ими физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этих лиц, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела. При этом факт причинения морального вреда предполагается лишь в отношении потерпевшего в случаях причинения вреда его здоровью.
При рассмотрении настоящего дела судом не принято во внимание, что факт родственных отношений сам по себе не является достаточным основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда при причинении вреда жизни гражданина. В каждом конкретном случае суду необходимо установить обстоятельства, свидетельствующие о том, что лица, обратившиеся за компенсацией морального вреда, действительно испытывают физические или нравственные страдания в связи со смертью потерпевшего, что предполагает в том числе выяснение характера отношений (семейные, родственные), сложившихся между этими лицами и потерпевшим при его жизни.
…
Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.
Данные требования закона судами не выполнены, в связи с чем нельзя признать правомерным вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что истцы претерпели нравственные страдания, поскольку он сделан без установления юридически значимых обстоятельств, в отсутствие каких-либо доказательств, подтверждающих факт причинения истцам морального вреда, характер и степень понесенных ими нравственных страданий, связанных с их индивидуальными особенностями. Довод судов о наличии у истцов права на компенсацию морального вреда основан исключительно на утверждениях, приводимых в судебных заседаниях представителями истцов Вашаевым М.А. и Качмазовым Л.Э. об испытанных истцами нравственных страданиях.
Судами не учтены и такие заслуживающие внимания обстоятельства, как период, истекший с момента смерти Тарамова Х.-Б.Д. и Тарамовой Р.С.-М. до момента обращения истцов в суд (четырнадцать лет), а также то, что истцы лично ни разу не участвовали в заседаниях судов первой и апелляционной инстанций.
В нарушение требований процессуального закона к судебному решению (часть 1 статьи 195 ГПК РФ) и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» суды первой и апелляционной инстанций не привели в судебных постановлениях никаких доводов в обоснование размера присужденной истцам компенсации морального вреда.
Согласно материалам дела представитель ФКУ «УФО МО РФ по РСО — Алания» неоднократно обращал внимание судов при рассмотрении настоящего дела, что решением Ленинского районного суда г. Грозного от 18 декабря 2014 г. в пользу Тарамовой М.Х.-Б. с Министерства финансов Российской Федерации уже была взыскана компенсация морального вреда за смерть матери Тарамовой Р.С.-М. и компенсация за причиненный ей вред здоровью средней тяжести, однако данный факт не был учтен судебными инстанциями.
Из материалов дела также усматривается, что в копиях свидетельств о рождении истцов имеется множество разночтений. В частности, в свидетельстве о рождении погибшего Тарамова Х.-Б.Д. в графе «отчество» указано Джамалайлович, а в свидетельствах о рождении Тарамова А.Д., Тарамова В.Д., Датаевой З.Д. в графе «отчество» значатся Джамалайлаевич и Джамалайлаевна соответственно, то есть отчество у Тарамова А.Д., Тарамова В.Д., Датаевой З.Д. отлично от отчества погибшего. В копии свидетельства о рождении Тарамова А.Д. в графе «мать» указана Тарамова Рукият, тогда как в копии свидетельства о рождении погибшего Тарамова Х.-Б.Д. в графе «мать» указана Тарамова Рукета (т. 1, л.д. 9 — 17). Свидетельство о рождении Пайзуевой З.Д. в деле отсутствует. Однако суды первой и апелляционной инстанций, делая вывод о наличии родственных отношений между названными лицами и погибшим Тарамовым Х.-Б.Д., не дали должной оценки данным обстоятельствам.
…
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьями 387, 388, 390 ГПК РФ,

определила:

решение Советского районного суда г. Владикавказа от 18 июня 2015 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Северная Осетия — Алания от 17 мая 2016 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции — Советский районный суд г. Владикавказа.

Для тех, кто любит говорить: «Я с вас моральный «ущерб» взыщу!»

В последнем в этом году Обзоре практики ВС РФ приводиться такой «кейс». Прослеживается отношение к правам граждан на компенсацию морального вреда, причиненного медиками.

Определение № 77-КГ 16-3

Читать далее Для тех, кто любит говорить: «Я с вас моральный «ущерб» взыщу!»

Моральный вред и расходы на оплату услуг адвоката при незаконном привлечении к административной ответственности

Истец обратился в суд о взыскании с ответчиков — казначейства к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Липецкой области, Министерству внутренних дел Российской Федерации о взыскании расходов на оплату услуг адвоката в размере 5000 р. и компенсации морального вреда в размере 5 000 руб., сославшись на незаконное привлечение его к административной ответственности (ранее истец был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.16 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и в отношении него было вынесено постановление начальника ОГИБДД М ОМВД России).

Первая и апелляционная инстанция подтвердили право истца только на получение части стоимость услуг адвоката (4500 р.).

Заявитель не согласился с выводами нижестоящих судов и обратился с касационной жалобой. Судебная коллегия по гражданский делам рассмотрела кассационную жалобу и отменила состоявшиеся судебные постановления.

 Коллегия указала, что,

во-первых (про расходы на оплату услуг представителя), снижая с 5000 руб. до 4500 руб. размер расходов истца на оплату услуг адвоката, относящихся к убыткам, суд мотивировал свое решение в том числе ссылкой на требования разумности и справедливости; между тем в силу пункта 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере;

во-вторых (про моральный вред), суд не указал, на основании чего он пришел к выводу о том, что достоинство истца как самооценка таких качеств, как добросовестность и законопослушность, не подпадает под перечень нематериальных благ, содержащихся в статье 150 Гражданского кодекса Российской Федерации; ссылаясь на отсутствие доказательств причинения истцу нравственных страданий, суд также не учел, что моральный вред может заключаться в испытываемом унижении, ином другом дискомфортном состоянии, а также не установил наличие причинной связи между имевшими место нравственными страданиями и незаконным привлечением истца к административной ответственности.

Определение ВС РФ от 13.09.2016 77-кг16-2

Репутационный вред существует

Несмотря на позицию КС РФ 2003 года и подход ВАС РФ 2012 года, на практике с октября 2013 года возникал вопрос, может ли юрлицо претендовать на компенсацию нематериального вреда, причиненного репутации.

Проблема была связана с тем, что с октября 2013 года ГК РФ не позволяет применять к юрлицам нормы о компенсации морального вреда. Учитывая это, в марте 2016 года Президиум ВС РФ отмечал: юрлицо может защитить свою репутацию, например требуя опровержения порочащих сведений, возмещения убытков. Можно ли взыскать репутационный вред, Верховный суд не указывал. Теперь он ответил на этот вопрос положительно.

Определение ВС РФ от 18.11.2016 N 307-ЭС16-8923

Источник: К+